– Я хотя бы попытался. Значит, твои вкусы не изменились. Это тоже хорошо.

– Что вы имеете в виду?

Присматриваюсь: Роман какой-то загадочный и, кажется, весьма доволен тем, что знает меня лучше, чем я сама себя знаю.

– Я как нравился тебе раньше, так и сейчас нравлюсь. Ты все та же, Илана, просто забыла это.

– Не стоит так торопиться, я вам не говорила о своих чувствах.

– Я безумно нравлюсь тебе, девочка, и даже очень возбуждаю. Уверен, когда ты смотрела на меня, у тебя пульсировало между ножек и приятно тянуло внизу живота.

– Вы слишком самоуверенны и… и за столом я такие темы не обсуждаю!

Ох, это было нервно, я едва не перевернула стакан, когда быстро отвечала ему жестами, на что Роман только сильнее усмехнулся, спокойно отпивая кофе.

– Ты охотно брала у меня в ротик не раз под этим столом. Тебя тогда ничего не смущало, птичка. Мы оба получали удовольствие. Как муж и жена. Не надо стесняться, девочка, будь со мной честна и открыта.

Я опустила глаза, мне стало жарко. Роман облизнул чуткие губы и улыбнулся, тогда как я, кажется, готова была взорваться от стыда. Неужели я была такой развязной женой? Что я себе позволяла с этим мужчиной, что он вытворял со мной в ответ?

Разговор получается легким, но интимным. Роман знает меня просто превосходно. Мои вкусовые предпочтения и даже очень личные факты, о которых и правда может знать только муж.

– Роман, я хочу увидеть отца, но в мобильнике нет его номера.

– Все вопросы ты можешь решать здесь. Там плохая связь, не стоит его беспокоить, – прозвучало уверенно и довольно логично, учитывая то, что отец работает в политике и чаще всего предпочитает, чтобы я не мешалась под ногами.

– Вы правы. Пожалуй, дождусь его здесь. Он ведь приезжает нас навещать?

– В данный момент твой отец занят, но ты можешь написать ему письмо. Я отправлю.

– Спасибо, Роман. Вы очень добры со мной.

– Не за что.

Замираю, когда, закончив с завтраком, Роман подходит ко мне и наклоняется, а я резко отодвигаюсь от него. Он хотел меня поцеловать, а я не смогла. Хотела, но не стала. Перед глазами все еще его красочная картина о том, как я тут под столом ему делаю это. Боже, какой стыд.

– Извините, я не готова так резко сближаться.

Роман нежно проводит рукой по моим еще влажным после душа волосам, и я вижу собственное отражение в его серых холодных глазах. Слегка испуганная, румяная от смущения и, несомненно, возбужденная.

– Тебе не за что извиняться. Это твой дом. Осваивайся и до вечера.

– Кем вы работаете?

– Я бизнесмен, и ты уже задавала этот вопрос, птичка, – сказал серьезно и ушел, я увидела, как машина с водителем выехала за ворота.

Убрать со стола помогла Валентина, по сути, она все за меня сделала. Готовит тоже она, так что я просто недоумеваю, чем же сама занимаюсь дома, пока муж на работе.

Эта женщина плохо владеет языком жестов, так что новой информации от нее я не получаю, хотя у меня создалось впечатление, что Валентина не особо-то и старалась чем-то делиться. Она пыталась уйти от любых моих вопросов даже на бумаге, ссылаясь на занятость.

Промаявшись несколько часов в доме, я выхожу во двор. Здесь все прекрасно, кроме высокого кирпичного забора и больших ворот. Зачем такое ограждение, словно мы прячемся от кого, или это разыгралась моя больная фантазия?

Я хочу выйти отсюда, у меня наверняка есть любимые места в городе, будучи в которых я смогу что-то вспомнить, однако все попытки выйти с территории проваливаются. Здесь все закрыто, потому я звоню Владу, который вырастает словно из ниоткуда через пару минут.

– Что случилось, Илана? Вот, напишите здесь.

– Я хочу выйти. Откройте ворота, пожалуйста.

– Вам нельзя покидать территорию без разрешения мужа. Вы должны находиться здесь под присмотром, – сказал сухо, держа рацию в руке, а у меня мурашки побежали по спине, и стало не по себе.

– В смысле? Я не маленькая девочка, и мне не нужна нянька, выпустите меня немедленно!

Терпение лопалось, не помню, чтобы кто-то мне что-то запрещал. Я единственный ребенок у отца. Излюбленный и избалованный, я не знала слова “нет”. Его просто не было.

– Роман Викторович приедет – с ним обсуждайте. Ничем не могу помочь.

Влад ушел, а я забежала в свою, то есть нашу комнату и забралась в постель. Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Я не могу никуда выйти без разрешения мужа. Совсем. Даже на пять минут.

Красивое место, прекрасный дом, который похож на золотую клетку.

Так кто я здесь на самом деле? Любимая жена или все же пленница?

Глава 6

“Подхожу к девчонке, на корточки напротив нее сажусь. Хрупкая фигурка сейчас вообще не шевелится.

– Вставай. Давай дуй в свою комнату.

Никакого ответа или реакции. Вообще ничего. Даже плечом не ведет и не дрожит, как обычно, когда меня слышит.  Бля… Она точно меня выбесить решила.

Кладу руку ей на плечо, к себе поворачиваю. Волосы русые на лицо упали. Как только убираю их, вижу, что Илана вся белая как мел. Кожа аж просвечивает. Губы тоже белые. Холодная вся. Ледяная прямо. Черт!

– Илана! Эй, птичка, ты меня слышишь? Посмотри на меня.

Провожу рукой по ее лицу, хлопаю по щеке пару раз. Не сильно, но достаточно для того, чтобы проснулась, но девчонка так и продолжает лежать с закрытыми глазами. Ресницы эти длиннющие тени только отдают. Красивая и недвижимая, как кукла фарфоровая, мать ее.

Что-то внутри жечь начинает. Блядь. Лучше бы я и правда убил ее тогда еще. На кой мне с ней теперь возиться? Беру Илану за ладонь тонкую. Тоже ледяная. Сжимаю зубы. Замерзла она тут. Сильно.

Пульс проверяю, прикладывая палец к ее тонкому запястью, где едва заметные вены просвечивают под тонкой кожей. Есть, бьется, но слабый. Едва ощутимый.

Чертыхаюсь, как только могу. Не спит девчонка ни хрена. Она без сознания”.

Она не помнит меня. Совсем, ни нашей встречи, ни годы совместной жизни после. Илана думает, что недавно окончила школу и все еще под протекцией папочки, который уже давно… неважно.

Все потрещало, сломалось и разлетелось на куски. То, что я так старательно с ней стоил, восстанавливал, заживлял, теперь стерто жестким ластиком и зашлифовано подчистую.

Четыре месяца комы. Я думал, что сойду с ума, свихнусь просто, сдурею. Второй раз едва не лишиться любимой жены… я даже курить не мог от ужаса, охватившего все мое тело.

С Иланой у нас не все было гладко, но она простила, я так думал, по крайней мере, хотел верить в это, а потом она просто не доехала до своей мастерской. Поиски, полиция, машина в хлам и она после с черепно-мозговой травмой.

Конечно же, это я виноват. Я отпустил Илану одну и я не понимаю, почему она не взяла водителя, у нее так мало опыта, и это еще один мой косяк. Илана недавно получила права, я подарил ей машину, но она должна была ездить только близко к дому. Я не знаю, почему она одна поехала в мастерскую, почему без Влада, без охраны и без меня.

Ее подрезали. Это не было ошибкой, случайностью, нет. Кто-то дает мне предупреждения либо очень хочет, чтобы я второй раз стал вдовцом, и бьет по самому ценному. С размаху. Кто-то хочет моей агонии, ведь знает, где мое единственное слабое место.

Илана ударилась головой. Я не знаю, каким чудом она не вылетела через лобовое стекло, сработала только одна подушка безопасности, но этого хватило.

Когда я увидела машину после аварии, то заорал, потому что она была просто перемолотая, и то, что моя жена отделалась только царапинами и травмой головы, чисто мое везение.

МРТ, бесконечные врачи и тесты. Илана была похожа на спящую красавицу, которая все никак не проснется.

Я бросил работу, бросил все на свете, лишь бы быть с ней. Никого не пускал, не мог спать, не мог отойти от ее кровати. Я ночевал с Иланой, говорил с ней, держа за руку, и впервые молился кому-то наверху, чтобы она открыла глаза.